В конце прошлого года Петру Порошенко, пятому президенту Украины, подписали подозрение в госизмене по делу о поставках угля из неконтролируемых частей Донбасса. Государственное бюро расследований опубликовало ключевые факты дела Медведчука и Порошенко, которых подозревают в подрыве энергетической безопасности Украины в 2014-2015 годах и финансировании терроризма.
В ДБР отмечают, что только в течение 2015 года террористам Л/ДНР перечислили не менее 205,4 млн грн. В целом же на закупку угля планировали выделить не менее 3,17 млрд грн.
По мнению следствия, такими действиями фигуранты поставили энергетическую сферу Украины в зависимость от Российской Федерации и террористических организаций, что подорвало экономическую безопасность государства в 2014-2015 годах, лишило возможностей для диверсификации источников энергоресурсов, а также предоставило РФ более широкие возможности для дальнейшего вмешательства во внутренние дела Украины и ведения против нее подрывной деятельности.
В свою очередь, в пресс-службе «ЕС» напоминают, что в 2014 году энергетическая отрасль Украины была в критическом состоянии из-за нехватки угля, поэтому решили покупать уголь в ОРДЛО. При этом у Порошенко отмечают, что речь шла только о предприятиях, которые оставались в украинском правовом поле.
Впрочем, тогдашние заявления украинских чиновников о том, что отечественная экономика не выдержит товарной блокады Донбасса, довольно сомнительны с экономической точки зрения. Так, по информации СБУ, предприятия, которые расположены на оккупированных территориях и осуществляли там свою финансово-хозяйственную деятельность, перечислили в украинский бюджет налогов на 31 млрд грн. В то же время, только за потребленную электроэнергию оккупированные территории задолжали 24 млрд грн.
А что с людьми?
Впрочем, есть более важный вопрос — стоит ли финансировать неподконтрольные территории по политическим и гуманитарным соображениям?
Перекрывая финансовый поток, мы отталкиваем украинцев, которые остались на неподконтрольных территориях, разрывая последние связи тех с родиной? Или наоборот — приближаем момент их освобождения, лишая террористов финансирования?
Если прекратить закупки угля, шахты, которые остались в ОРДЛО, закроются? Действительно ли, как утверждали тогдашние власти, 30 тыс. шахтеров, которые там остались, уволят, и рабочим не останется ничего, как ради куска хлеба взять в руки автоматы и пополнить ряды сепаратистов?
Татьяна Черновол, бывший депутат от «Народного фронта», в своем блоге писала: «Наша победа заключалась в том, что у нас исподтишка, но работала пятая колонна на оккупированных территориях. Это шахты и заводы, зарегистрированные на территории Украины. Это, на минуточку, означало не мало, а очень многое — мы из-под носа у врага вывозили в Украину наше народное украинское богатство — антрацит, металл, изделия заводов… Мы переиграли даже сепаров, которые оказались заложниками такой ситуации».
К сожалению, данные СБУ свидетельствуют, что 47% дохода от реализации угля уходило именно на финансирование незаконных вооруженных формирований. Только за 2017 год угледобыча на оккупированных территориях увеличилась на 59%. А себестоимость добычи угля в ОРДЛО колебалась в пределах 500-600 грн. за тонну, тогда как Украина покупала этот уголь по 1,7 тыс. грн. Оккупанты в ОРДЛО тогда на «законодательном» уровне приняли решение о взыскании налогов в размере 320 грн – 350 грн за каждую тонну угольной продукции.
Между тем, в течение 6-7 мес. Украина безболезненно могла бы отказаться от, как минимум, 6,5 млн из 9 млн т угля, которые закупали на той территории — заменить его импортными поставками — из ЮАР, Казахстана или Южной Америки.
Но для этого потребовалась политическая воля. А ее не хватало. В то же время хватало сверхприбылей от существования этих «серых» схем.
Как все это работало?
В 2018 году группа «Информационное сопротивление» (далее «ИС»), которую наши инсайдеры в приближенных к руководству Минобороны кругах называют близкой к ГУР МОУ, обнародовала информацию, что в 2016-м из оккупированных районов Луганской и Донецкой областей в Ростовскую область вывезли 562 тыс. т угля на сумму $25,3 млн. В 2017-м 1,6 млн т на сумму $63,1 млн. В I квартале 2018 года — 747 тыс. т на $25,8 млн.
«Учитывая ограниченные логистические возможности черноморско-азовских портов РФ (общий объем перевозок в 2016 году — 9,2 млн тонн в год) и железнодорожных переходов на неконтролируемом участке российско-украинской границы, уголь из шахт оккупированного Донбасса по рыночным ценам вряд ли кого-то заинтересует», — делают вывод эксперты группы.
В марте 2017 года «ИС» сообщила, что украинские угледобывающие предприятия, которые находятся на территории «ДНР», ежесуточно добывали 15 тыс. т угля. То есть ежемесячная добыча — 450 тыс. т угля.
По информации «ИС», реализация большей части добываемого угля российским посредникам происходит по цене $30-35 за тонну при себестоимости добычи $67 за тонну. Так, при закупках угля подконтрольной Сергею Курченко, который является импортером 75% угля из «ЛНР», компанией «Газ-Альянс», цена одной тонны энергетического угля составляла $32. В то же время дальнейшая перепродажа российскими посредниками угля из ОРДЛО третьим странам осуществлялась уже по мировым рыночным ценам в диапазоне от $100 до $160 за тонну.
То есть, на первый взгляд, угольная промышленность на оккупированных территориях Донбасса находилась на грани коллапса. А единственным направлением реализации угля, потребителем которого раньше была Украина, оставалась Российская Федерация.
География сепаратизма
Впрочем, по информации польской газеты Dziennik. Gazeta Prawna, начиная с марта 2017 года по июль 2018 года, только Турция купила 2,3 млн тонн угля из ОРДЛО. Стоит отметить, что после того, как польское издание обратилось к дипломатическим учреждениям относительно их действий по блокированию закупок местными фирмами угля из оккупированной части Донбасса, власти Турции заявили, что расследуют эту информацию.
В то же время глава компании ДТЭК Максим Тимченко заявлял, что общий объем проданного угля из оккупированного Донбасса только в страны ЕС составляет около 2 млн тонн. «По нашей информации, всего с оккупированной территории Донбасса туда (в страны ЕС — Прим. ред.) отправлено до 2 млн. тонн антрацита. Польские компании приобрели около 300 тыс. тонн», — сообщил он.
Не менее интересная картина и относительно объемов добытого и, главное, транспортированного на территорию РФ, угля из ОРДЛО. В сентябре того же 2017 года заместитель министра экономики РФ Сергей Назаров в интервью журналистам агентства Bloomberg заявил, что ежемесячно с оккупированных территорий Донбасса отправляют в РФ около 1 млн тонн угля. Потом его Россия реэкспортирует в третьи страны. Таким образом, Россия помогает наполнить бюджеты самопровозглашенных «республик» для обеспечения финансирования социальных выплат населению. «Они решают все свои проблемы с социальной инфраструктурой, бюджетом и пенсиями», — отметил Назаров.
Впрочем, и на этом не заканчиваются коллизии. Эксперты все той же группы «ИС» заявляют, что с 2021 года ожидается закрытие всех восьми угольных энергоблоков российской Новочеркасской ГРЭС, которая принадлежит «Газпрому» и является единственным потребителем угля в южной части РФ. Ожидаемый дополнительный профицит российского угля составит около 3-4 млн. тонн.
Но Минэнергетики РФ утверждает, что именно украинский, а не российский уголь сжигают на Новочеркасской ГРЭС. Она потребляет в год до 3 млн. тонн топлива, добываемых на оккупированном Донбассе. «Он (украинский уголь) потребляется на Новочеркасской станции... Основные объемы сортового угля транзитом через территорию России идут на экспорт», — цитирует заместителя министра энергетики РФ Анатолия Яновского агентство Reuters.
Несложно посчитать, что за шесть лет войны только Новочеркасская ГРЭС использовала около 18 млн тонн угля из оккупированных районов Донбасса.
Проще говоря, подобными заявлениями прикрывали реальные объемы вывоза украинского угля на территорию РФ и, соответственно, «серых» схем закупки украинскими предприятиями угля, добытого на территории ОРДЛО, под видом российского.
Кроме того, уже в январе 2019 года тогдашний министр энергетики и угольной промышленности Насалик заявил, что, начиная с 2016 года, Украина уменьшила потребление антрацитовой группы угля втрое. Он даже назвал цифры: в 2016 году «Центрэнерго» потребляло 2,2 млн. тонн, а в 2018-м — 0,4 млн. тонн.
Но о каком уменьшении закупки угля идет речь, если только за период с января по октябрь 2018 года объем импортируемого угля и антрацита вырос на 15,5% или 2,3 млн тонн в натуральном виде?
Например, в январе 2018-го Украина увеличила импорт каменного угля и антрацита в 1,8 раза — на 1 млн тонн. Это подтверждают и данные ГФС. В денежном выражении в январе 2017-го импорт угля составил $281,2 млн, что на 64% больше, чем за аналогичный период 2017 года.
Всё не так!
А теперь самое время вернуться к главному тезису защитников закупок угля у ОРДЛО при Порошенко. Напомним, они утверждали, что якобы, если прекратить закупки, шахты, которые и так балансируют на грани банкротства, закроются. 30 тыс. шахтеров, которые остались на неподконтрольных правительству территориях, уволят.
Но, как мы видим, этот тезис отнюдь не соответствует реальности. Захваченные сепаратистами как государственные, так и частные шахты остались весьма прибыльным бизнесом. Ни для кого из связанных энергетикой лиц не было секретом, что уже за первые годы оккупации выстроили каналы сбыта угля из ОРДЛО под видом российского. А прибыль от торговли делили главари сепаратистов и российские «прокладки» вроде структур беглеца-«младоолигарха» Сергея Курченко. Кстати, этот тезис подтверждает и «официальная» информация так называемых «ДНР» и «ЛНР». По информации представителей оккупационных властей, на угледобывающих предприятиях региона работает около 35 тыс. человек и вопрос о закрытии шахт не стоит априори.
Проще говоря, за время президентства Петра Порошенко власти и приближенные к ней группы общественных активистов манипулировали объемами завоза контрабандного угля из ОРДЛО, прикрывая сделки со страной-оккупантом. Единственное, о чем приходится думать, — разговоры о необходимости закупки угля на оккупированных территориях были свидетельством непрофессионализма руководства Украины или прямой заинтересованности в коррупционных схемах? Надеемся, что исчерпывающий ответ на этот вопрос дадут следствие и суд.
